Sravnitel'naja harakteristika perevodnyh sootvetstvij s pobuditel'nymi konstrukcijami "haben/sein+zu+Infinitiv" k modal'nym glagolam

ОГЛАВЛЕНИЕ

ВВЕДЕНИЕ

ГЛАВА 1. КАТЕГОРИЯ МОДАЛЬНОСТИ В НЕМЕЦКОМ ЯЗЫКЕ
1.1. Модальность как функционально-семантическая категория
1.2. Средства выражения модальности в немецком языке
1.2.1. Формы реализации глагольных конструкций haben+zu+Infinitiv и sein+zu+Infinitiv
1.2.2. Побудительная семантика конструкций с модальными глаголами sollen и müssen
1.3. Перевод. Требования к тексту перевода
1.4. Определение понятия «переводческая трансформация»

ГЛАВА 2. МОДАЛЬНЫЕ КОНСТРУКЦИИ haben+zu+Infinitiv, sein+zu+Infinitiv И СПОСОБЫ ИХ ПЕРЕВОДА НА РУССКИЙ ЯЗЫК
2.1. Способы перевода грамматических конструкций haben/sein+zu+Infinitiv на русский язык.
2.2. Способы перевода модальных глаголов sollen и müssen на русский язык
2.3. Переводные соответствия конструкциям с модальным глаголом sollen
2.4. Переводные соответствия конструкциям с модальным глаголом müssen
2.5. Сравнительная характеристика переводных соответствий с побудительными конструкциями haben/sein+zu+Infinitiv к модальным глаголам sollen и müssen

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

БИБИТОГРАФИЧЕСКИЙ СПИСОК

ВВЕДЕНИЕ

Модальность как языковая универсалия, принадлежащая к числу основных категорий языка, традиционно привлекает к себе внимание лингвистов. Если немецкий язык располагает развитой системой модальных средств, то в русском языке такая система отсутствует. На современном этапе развития теории и практики перевода нет специальной работы, в которой бы подробно рассматривались способы перевода данных побудительных конструкций. Между тем побудительность является одной из интереснейших областей стилистической грамматики, благодаря многообразию оттенков значений и богатству синонимических форм их выражения.

Как известно процесс перевода – это не просто замена лексических единиц исходного языка единицами переводного, это сложный процесс, включающий в себя ряд трудностей, где одним из способов преодоления данных трудностей выступают переводческие трансформации. Хотя вопросу переводческих преобразований и посвящено большое многообразие лингвистических исследований, все же проблема межъязыковых преобразований остаётся актуальной на современном этапе развития переводоведения.

Теоретической базой нашего исследования послужили работы таких лингвистов, как Адмони В. Г., Бархударов Л. С., Брандес М. П., Виноградов В. В., Кожина М. Н., Комиссаров В. Н., Лекант П. А., Ляпон М. В., Рябенко B. C., Dreyer H., Schmitt R., Helbig G., Buscha J.

Цель данной работы – выявить закономерности перевода побудительных конструкций haben/sein+zu+Infinitiv в их сравнении с переводными соответствиями с побудительными конструкциями с модальными глаголами.

Начальный этап исследования заключался в рассмотрении языковой категории модальности и средств ее выражения в современном немецком языке, а также теоретическом обзоре основных типов переводческих трансформаций. Хотя в этой области уже много сделано, проблема перевода данных побудительных конструкций на русский язык все еще находится на периферии внимания ученых. Это является пробелом в сопоставительном изучении немецкого и русского языков и в частной теории перевода.

Предмет исследования в дипломной работе – это немецкоязычные предложения, включающие конструкции haben+zu+Infinitiv и sein+zu+Infinitiv, глаголы sollen и müssen и их переводы на русский язык.

Материал исследования составила выборка предложений с рассматриваемыми конструкциями из новостных сообщений и их переводы на русский язык. Всего было проанализировано 587 новостных сообщений (в общей сложности 298711 словоформ). Общее количество проанализированных предложений составило 590 единиц.

Для достижения поставленной цели решались следующие задачи:

1. Дать общее понятие категории модальности.
2. Проанализировать средства выражения модальности в немецком языке.
3. Дать определение понятию перевод и установить основные требования, предъявляемые к переводным текстам.
4. Выявить и проанализировать способы перевода грамматических конструкций haben/sein+zu+Infinitiv на русский язык.
5. Выявить и проанализировать основные способы перевода модальных глаголов sollen и müssen на русский язык.
6. Дать сравнительную характеристику переводных соответствий с побудительными конструкциями haben/sein+zu+Infinitiv и смодальными глаголами sollen и müssen.

Актуальность исследования способов перевода инфинитивных конструкций с глаголами sein и haben в их сравнении с переводными соответствиями с побудительными конструкциями с модальными глаголами определяется, таким образом, недостаточной разработанностью данной проблематики.

Теоретическое значение работы видится в том, что опыт, полученный в результате сопоставительного анализа исходных и переводных текстов, может быть использован на занятиях по теории и практике переводе и на занятиях по практике немецкого языка как иностранного.

ГЛАВА 1. КАТЕГОРИЯ МОДАЛЬНОСТИ В НЕМЕЦКОМ ЯЗЫКЕ

1.1. Модальность как функционально-семантическая категория

Побудительность традиционно рассматривается в рамках категории модальности. Однако прежде, чем анализировать побудительность как одну из языковых категорий модальности, представляется целесообразным определить само понятие «модальность».

Модальность, будучи одной из стержневых категорий, формирующих непосредственную связь высказывания с внеязыковой действительностью, является объектом устойчивого и длительного интереса со стороны отечественных и зарубежных лингвистов, в трудах которых разработаны ключевые понятия, позволившие определить семантический объем, функционально-грамматический статус данной категории и выявить основные средства ее выражения в языке. Вместе с тем сложность и многоаспектность содержательной природы модальности породила множество самых различных ее квалификаций, зачастую противоречащих друг другу.

В «Словаре лингвистических терминов» О. С. Ахманова определяет модальность как понятийную категорию, выражающую отношение говорящего к содержанию высказывания, что выражается посредством различных грамматических и лексических средств [Ахманова 1966, 237].

В Лингвистическом энциклопедическом словаре модальность квалифицируется как «функционально-семантическая категория, которая выражает разнообразные формы отношения высказывания к окружающей нас действительности, где не последнее место занимают разные виды субъективной квалификации сообщаемого [ЛЭС 2002, 303]. Данное определение дает возможность толкования модальности как разноаспектного явления, позволяя относить ее к самым разным пространствам языковой системы и внеязыковой действительности.

Е. А. Крашенникова определяет модальность как «совокупность грамматических значений, указывающих на отношение содержания речи к действительности и выражающих отношение говорящего к его осуществлению. Модальность предложения указывает на то, являются ли те или иные связи предметов и явлений, о которых идет речь, действительными или только возможными, вероятными или необходимыми, желает ли говорящий их осуществления, побуждает ли другого человека совершить для этого какое-либо действие» [Крашенникова 1953, 457].

Согласно Г. А. Золотовой, модальность – это субъективно-объективная связь содержания высказывания с действительностью зрения его реальности, соответствия или несоответствия действительности, когда содержание предложения может, как соответствовать реальной действительности, так и не соответствовать ей, в чем и определяется противопоставление двух основных модальных значений – модальности реальной (прямой) и модальности нереальной (ирреальной) [Золотова 1973, 142].

В отечественном языкознании важную роль играет концепция В. В. Виноградова, рассматривающего модальность как семантическую категорию широкого объема. Согласно данной концепции, языковая модальность является объемной семантико-синтаксической категорией, образованной совокупностью значений, содержащих указания на субъективное отношение к действительности и имеющих внутренние различия в самих ее синтактико-семантических функциях [Виноградов 1950, 41-48].

Таким образом, модальность является языковой универсалией, она принадлежит к числу основных категорий естественного языка, которая существует в разных формах в языках разных систем, охватывая в языках европейской системы всю ткань речи. В. В. Виноградов подчеркивает тот факт, что каждое высказывание включает в себя модальное значение, т.е. содержит в себе указание на отношение к окружающей нас действительности: «любое целостное выражение мысли, чувства, побуждения, отражая действительность в той или иной форме высказывания, облекается в одну из существующих в данной системе языка интонационных схем предложения и выражает одну из синтаксических значений, которые в своей совокупности образуют категорию модальности» [Виноградов 1975, 55-56].

По мнению В. В. Виноградова, основная роль в выражении модальности высказывания принадлежат глаголу. Таким образом, здесь содержаться указания на синтаксическое предназначение модальности, т.е. на возможность и способность манифестировать субъективно-объективные отношения, где категория наклонения показывает точку зрения говорящего к действительности, действующему лицу, предметы. Она выражает оценку реальности связи между действием и его субъектом с точки зрения говорящего лица или волю говорящего к осуществлению или отрицанию этой связи. Таким образом, категория наклонения – будучи грамматической категорией глагола – является определяющим элементом в понятии модальности действия, т.е. обозначает отношение действия к действительности, при этом сама она устанавливается говорящим лицом [Виноградов 1986, 472].

Это учение послужило прочным фундаментом, на котором позднее базировалось учение о функционально-семантическом поле модальности, в русле которого стали работать такие видные языковеды, как В. Г. Адмони, Е. В. Гулыга, Е. И. Шендельс и др.

Как мы видим, категория модальности является одной из синтаксических категорий, играющих важную роль при формировании и восприятии высказывания. Восприятие модальности как универсальной семантической категории требует учета антропоцентрического фактора в языке, поведения человеческой личности в процессе коммуникации (коммуникативные установки и эмоциональное состояние участников речевого общения, условия речевого общения, способы воздействия на адресата речи и т.п.), так как, по словам Хрычникова Б. В, в центре понимания содержания категории модальности находится говорящий с его осознанным отношением к объективной действительности.

Изучение модальности, как и любой другой языковой категории, имеет свою историю. Она достаточно глубока, т.к. первые сведения о модальности встречаются ещё у Аристотеля. Однако основоположником концепции модальности стал западноевропейский лингвист Ш. Балли. По Ш. Балли, модальность – это «душа предложения; как и мысль, она образуется в основном в результате активной операции говорящего субъекта» [Балли 1955, 44]. Разрабатывая теорию высказывания, Ш. Балли отметил, что в любом высказывании можно выделить два элемента:

1) основное содержание (диктум)
2) модальную часть (модус), в которой выражается интеллектуальное, эмоциональное или волевое суждение говорящего в отношении диктума.

Следует отметить, термины диктум и модус Балли позаимствовал из схоластики и использовал их для обозначения объективной и субъективной части суждения.

Сегодня в лингвистике различают эксплицитный и имплицитный модусы. Основная форма выражения эксплицитного модуса – главное предложение в составе сложноподчиненного с придаточным дополнительным. Таким образом, модальность в трактовке Ш. Балли выступает как синтаксическая категория, где главную функцию выполняет модальный глагол, т.е. такой глагол, который обозначает суждение говорящего о предмете речи, при этом он отличается от других глаголов тем, что не может присоединять дополнительное придаточное предложение [Балли 1955, 44-45].

Таким образом, положение многих ученых явились отправной точкой для выделения, а подчас и противопоставления исследователями двух типов модальности – объективной и субъективной. В данном случае содержание модальности, предложенное В. В. Виноградовым, соотносится с объективной модальностью, а субъективная модальность, по словам Крашенниковой Е. А. интерпретируется через отношение говорящего к сообщаемому.

Во многих исследованиях подчеркивается условность противопоставления объективной и субъективной модальности. По мнению A. M. Пешковского, категория модальности выражает только одно отношение – отношение говорящего к той связи, которая устанавливается им же между содержанием данного высказывания и действительностью, т.е. «отношение к отношению». При таком подходе модальность изучается как комплексная и многоаспектная категория, активно взаимодействующая с целой системой других функционально-семантических категорий языка и тесно связанная с категориями прагматического уровня.

Мы разделяем мнение тех исследователей, которые считают нецелесообразным резко противопоставлять объективную и субъективную модальность. Но в тоже время невозможно отрицать и наличие субъективного момента, присущего модальности. Именно поэтому нам представляется заслуживающим внимания точка зрения П. А. Леканта, предлагающего рассматривать модальность как единую синтаксическую категорию, содержательно формируемую тремя значениями:

1) модальным значением реальности/ирреальности как инвариантным модальным значением, обязательным для любого предложения вообще, где универсальными грамматическими показателями выступают формы глагольного наклонения и интонация;
2) модальным значением достоверности/вероятности, которое выражается вводно-модальными конструкциями;
3) модальностью предиката, т.е. противопоставлением форм сказуемого (или главного члена односоставных предложений) по частным модальным значениям (возможности, желательности, долженствования, целесообразности и т.п.).

1.2. Средства выражения модальности в немецком языке

В немецком языке, как отмечают многие лингвисты (Адмони В. Г., Гулыга Е. В., Крашенникова Е. А., Лекант П. А., Ляпон М. В. и др.), наряду с императивом передавать побудительность могут модальные глаголы, конъюнктив, индикатив (презенс, перфект, футурум), инфинитив, Partizip II, конструкции sein+zu, haben+zu с инфинитивом, некоторые вопросительные предложения, сложно-подчиненные предложения с глаголами побудительности befehlen, bitten и т.п. в главном предложении.

* Императив выражает побуждение к совершению какого-нибудь действия. Это может быть просьба, совет, напоминание или предостережение, призыв, приказ и т. д., напр. (здесь и далее примеры наши):

Nimm doch noch eine Tasse Tee . – Возьми же еще одну чашку чая. (пожелание)

Benimm dich gut ! – Веди себя хорошо! (требование)

Средства морфологического уровня – форма изъявительного наклонения настоящего и будущего времен , а также инфинитив – выступают в качестве ядерных конституентов поля побудительности в своих синтагматических значениях, синонимичных парадигматическому значению императива.

То обстоятельство, что индикатив имеет формы времени, позволяет ему в синтагматическом значении в силу сохранения ассоциативных связей между синтагматическим и парадигматическим значениями, где сема «время» погашается, более конкретно характеризовать отнесенность действия в будущее. По словам В. С. Рябенко, ожидание выполнения действия, к которому побуждают с помощью форм индикатива, а также уверенность в его осуществлении лежат в основе особой категоричности побудительности, выражаемой индикативом побудительности, при этом степень интенсивности побуждения в форме индикатива значительно выше, чем у императива.

Категоричность, безапелляционность, присущие индикативу побудительности, обуславливают преобладание в его смысловой структуре оттенков категорического побуждения (приказ, команда, распоряжение, указание, требование), напр.:

Wirst du still sein ! Du bleibst ! – Если ты будешь себя вести тихо! Ты останешься!

Специализируясь на выражении оттенков категорического побуждения, индикатив ограничен обиходно-бытовым функциональным стилем речи и функциональным стилем художественной литературы.

* Инфинитив как форма, отрицающая связь с лицом, употребляясь в побудительном значении, подчеркивает безразличие к личности и создает эффект резкого бесцеремонного обращения. Эта особенность инфинитива делает его специализированным средством для выражения оттенков наиболее категорического побуждения, напр.:

Aufstehen! – Подъём !

Nicht schießen! – Не стрелять !

Инфинитивные побудительные предложения могут состоять из одного глагола в форме инфинитива или иметь к нему пояснительные слова. При этом наблюдается следующая закономерность: чем меньше слов в предложении, тем выше категоричность побуждения, выражаемого инфинитивом. Инфинитивные конструкции с модальными глаголами объединены в поле под общим значением «побудительность», развиваемом в структуре их значений в речевых условиях, типичных для императива. Значение побудительности взаимодействует с остаточными лексическими значениями модальных глаголов, в результате чего возникают специфические оттенки, выразить которые императив не в состоянии в силу своей абстрактной сущности. Таким образом, инфинитивные конструкции с модальным глаголом, являясь лексико-грамматическими средствами выражения побудительной модальности, имеют оттенки долженствования (müssen, sollen), возможности (können, dürfen), желание (wollen, mögen). Существует относительно четкая граница между вышеуказанными конструкциями по степени категоричности выражаемого ими побуждения.

Наиболее категоричное побуждение выражается конструкциями с глаголами müssen , dürfen с отрицанием, напр.:

Wir müssen sprechen , nicht hören. – Мы должны говорить, а не слушать.

Du darfst das nicht verbieten ! – Ты не можешь это запрещать !

Меньшая степень категоричности характерна для конструкции с глаголом sollen , напр.:

Du sollst warten ! – Ты должен подождать!

В коммуникативной ситуации еще более мягкое побуждение выражает коммуникативная форма побуждения с глаголом sollen в претерите конъюнктива, напр.:

Du sollst dich bei ihm bedanken. – Ты должен его отблагодарит ь .

C участием глагола sollen выражается косвенный приказ, адресованный третьему лицу, напр.:

Deine Schwester soll kommen. – Твоя сестра должна прийти .

Конструкции с глаголами können , mögen , как правило, категоричного побуждения не выражают, напр.:

Kann ich dich darum bitten ? – Я могу тебя об этом попросить ?

Sie möge kommen , wann sie will . – Она могла бы приехать, когда она захочет.

Категоричный приказ-побуждение, адресатом которого является второе лицо, выражает коммуникативная форма побуждения с глаголом wollen , напр.:

Willst du schweigen . – Молчи .

В поле побудительности конструкции с модальными глаголами müssen , sollen наиболее близки к конструкциям haben + zu + Infinitiv и sein + zu + Infinitiv .

Модальная конструкция sein+zu +Infinitiv , состоящая из вспомогательного глагола sein в определённой временной форме и инфинитива основного глагола, выражает долженствование или возможность (в зависимости от контекста) и имеет пассивное грамматическое значение (см. Пункт 1.2.1), напр.:

Zudem sei nicht einzuschÄtzen , wie sich die neuen Regenfalle in Polen auf die Oder auswirken . – Кроме того, не нужно оценивать, какие последствия новые осадки в Польше оказывают на Одер.

Модальная конструкция haben+zu+Infinitiv, состоящая из вспомогательного глагола haben в определённой временной форме и инфинитива основного глагола, выражает долженствование, реже – возможность. Подлежащее при этом, в отличие от подлежащего в конструкции sein + zu + Infinitiv, является активным носителем действия, напр.:

Ich bedauere diese Entscheidung aus vollem Herzen, aber wir haben sie zu respektieren. – Я искренне сожалею об этом решении , но мы должны уважать его .

Одним из широко распространенных средств выражения побудительности в немецком языке являются инфинитивные конструкции с глаголом lassen , который примыкает к модальным глаголам немецкого языка и сам по себе имеет значение дать, разрешить, но при употреблении с инфинитивом другого глагола он выражает побудительное значения: приказания, поручения, разрешения и других видов побуждения, напр.:

Der Lehrer lässt uns viel lesen. – Учитель задаёт нам много читать .

Lassen Sie sich Ihren Arbeitsplatz zeigen. – Пусть Вам покажут Ваше рабочее место .

* Побуждение, выражаемое при помощи презенса конъюнктива , сближается с императивом в своем значении «побудительность», для реализации которого он не требует транспозиции, т.е. перехода слова из одной части речи в другую или использования одной языковой формы в функции другой. Однако наличие ряда факторов, свидетельствующих о существенных различиях между данными средствами выражения побудительности, в частности, необычный для побуждения способ выражения и характер адресата, узкая шкала оттенков, не позволяет рассматривать его среди ядерных конституентов побудительного поля модальности. В отличие от императива, в наборе сем презенса конъюнктива прослеживается сема «неопределенно-личный или обобщенный адресат» [Крашенникова 1953, 9]. Побуждение в форме претерита конъюнктива или кондиционалиса I относится к любому лицу, кроме первого лица единственного числа, напр.:

Man nehme tÄglich eine Tablette . – Ежедневно необходимо принимать по таблетке.

Таким образом, побудительная модальность претерита конъюнктива является обычно результатом сопряжения значения модальных глаголов со значением претерита конъюнктива. Побудительный конъюнктив отличается отсутствием категоричности и в связи с этим передает ограниченное количество оттенков побудительности. Так, презенс конъюнктива служит для выражения указания, предписания, рекомендации, напр.:

Man kümmere sich um eine vollwertige , wirkstoffreiche ErnÄhrung . – Необходимо заботиться о полноценном, богатом активным веществом питании.

* Причастие II и пассив индикатива выступают в качестве периферийных конституентов поля побудительности в своих синтагматических значениях, в структуре которых отсутствует сема «непосредственное обращение к адресату», что обусловлено спецификой природы данных грамматических форм. Побудительное причастие II имеет ярко выраженную результативную окраску, презенс пассива ограничивает выполнение повелеваемого действия ближайшим будущим. Безличность обращения и ожидание незамедлительного выполнения действия являются основными предпосылками специализации вышеназванных форм на выражении оттенков категорического побуждения – В. С. Рябенко – напр.:

Vorgesehen ! Aufgepasst ! (партицип II; приказ, распоряжение) – Предусмотреть! Внимание!

Jetzt wird aber geschlafen ! (безличный пассив) – Теперь, однако, ложимся спать !

* Средства синтаксического уровня характеризуются своеобразием лекси ко-грамматической структуры, употребляемой в речи. Безглагольные побудительные предложения значительно расширяют сферу побудительной модальности, выводя ее за рамки действия и акцентируя внимание на объекте или признаке повелеваемого действия. Безглагольные побудительные предложения, выражающие при опоре на контекст оттенки категорического побуждения, соотносимы в поле побудительности с односоставными глагольными предложениями, напр.:

Sprung ! – Springen ! – Прыгай! – Прыгайте!

Meldung ! – Melden ! – Сообщи! – Сообщите!

Побудительные именные и наречные предложения ограничены в охвате лексического предложения, так семантика ряда существительных и наречий лишает их возможности употребляться в качестве главных членов их предложений. Выражая самые разнообразные оттенки значения побудительности, именные и наречные предложения отличаются высокой степенью интенсивности, напр.:

Vorsicht ! – Achtung ! – Берегись! – Внимание!

Вопросительные предложения отличаются от побудительных своей лексико-грамматической структурой и функциональной многословностью. Вопросительные предложения делятся на истинные, побуждающие собеседника на содержащийся в них вопрос, и ложные, не направленные на получение ответа собеседника, напр.:

Hast du verstanden? Hörst du (nicht). – Ты понял ?

« Machst du auf», verlangte er. – Открой , - потребовал он .

Псевдопридаточные предложения с союзом daß специализируются на выражении оттенков безапелляционного, категорического побуждения, с wenn передают обычно смягченное, нерешительное побуждение, напр.:

Wenn du es in Ruhe überlegen wolltest! – Может ты хо чешь обдумать это в тишине !

* Лексические средства – глаголы побудительной семантики и междометия – относятся к специфичным средствам выражения побудительности и выражают абстрактные побудительные отношения в силу наличия у каждого из них своего конкретного индивидуального значения, напр.:

Ich wünsche , dass du kommst ! – Я хотел бы, чтобы ты пришёл!

Pst! Schsch! Still! – Тс ! Шшш ! Тишина!

* Отношение говорящего к высказыванию и отношение субъекта к действию могут выражаться также с помощью:

- конструкции zu + партицип I :

Das zu lesende Buch ist sehr wichtig. – Читаемая книга – очень важна .

- конструкция lassen + sich :

Der Lehrer lässt uns viel lesen. – Учитель задаёт нам много читать .

- brauchen , обычно с отрицанием :

Sie brauche n mich nicht zu begleiten ! – Вам не нужно меня провожат ь !

- глаголов drohen, pflegen, scheinen, glauben (выражают предположение), vermögen, versprechen, wissen, verstehen (в значении «уметь, мочь»), es gibt, gedenken, es gilt, es heißt , напр.:

Vor der Reise gibt es noch viel zu erledigen. – Перед путешествием необходимо много сделать .

Was gedenken Sie zu tun ? – Что Вы намереваетес ь делать?

Jetzt heißt es aufpassen . – Сейчас необходимо быть внимательным.

1.2.1. Формы реализации глагольных конструкций haben+zu+Infinitiv и sein+zu+Infinitiv

Как отмечалось выше, в поле побудительности немецкого языка конструкции с модальными глаголами müssen , sollen наиболее близки к конструкциям haben + zu + Infinitiv и sein + zu + Infinitiv . Те и другие выражают побуждение с оттенком долженствования. Различия касаются степени грамматизации данных конструкций: степень грамматизации у конструкций с модальными глаголами ниже, чем у конструкций haben+zu+Infinitiv, sein+zu+Infinitiv, поэтому они дифференцируют оттенки побуждения более четко. Как считает В. С. Рябенко, от вышеназванных конструкций их отличает кроме того меньшая степень категоричности выражаемого ими побуждения, высокая частотность и более широкий диапазон употребления.

Конструкция haben+zu+ I nfinitiv , выражающая активное долженствование и очень редко возможность (исполнителя действия (=агенс) выражает в данном случае подлежащее), на русский язык традиционно переводится при помощи модальных глаголов «долженствовать» или «мочь» с инфинитивом основного глагола, напр.:

Ihr habt diesen Text schriftlich zuübersetzen . – Вам необходимо данный текст перевести письменно.

Man hat alle unbekannten Wörter herauszuschreiben und auswendig zu lernen. – Все незнакомые слова необходимо выписать и выучить наизусть .

Конструкции haben+zu+Infinitiv могут употребляться, как во временной форме , так и в формах и I, напр.:

- : Er hat den Text zu übersetzen. – Ему нужно перевести текст.

- : Er hatte den Text gestern zu übersetzen. – Е му нужно было перевести текст вчера .

- I : Er wird den Text zu übersetzen haben – Ему нужно будет перевести текст.

Предложения с конструкцией haben+ zu + Infinitiv могут употребляться и в пассивном залоге, напр.:

- der Grenze haben die PÄsse vorgezeigt zu werden . – На границе необходимо предъявить паспорт (перевод наш) [Schmitt 2000, 248].

Инфинитивная глагольная конструкция sein+zu+ I nfinitiv, по словам Тагиля И. П., выражает пассивную возможность либо долженствование, где перевод данных предложений осуществляется с помощью безличной формы глагола – «можно», «нужно», «следует» , в которых подлежащее является объектом действия, т.е. само подлежащее не выполняет действие, а действие направлено на него, при этом исполнитель действия не указывается, а только подразумевается [Тагиль 2004,142]:

Dieser Text ist schriftlich zuübersetzen . – Данный текст необходимо перевести письменно.

Von meinem Platz aus ist nichts zu sehen und zu hören . – С моего места не возможно что-либо увидеть или услышать.

Как и выше охарактеризованная инфинитивная конструкция, конструкция sein+zu+ I nfinitiv может употребляться в различных временных формах, напр.:

- : Der Kranke ist zu operieren. – Больного нужно оперировать .
- : Der Kranke war zu operieren. – Больного нужно было оперировать .
- I : Der Kranke wird zu operieren sein. – Больного надо будет оперировать .

Значение возможности данная конструкция обычно сохраняет и при наличии отрицания (nicht, kein, nie и т.п.), либо наречий типа kaum (едва ли), leicht (легко), schwer (трудно) [Марфинская 2001, 62], напр.:

Diese Arbeit ist leicht (schwer, nicht) zu machen. – Эту работу легко ( трудно , невозможно ) сделать .

При переводе на русский язык форму возвратного глагола на –ся будет иметь конструкция sein+zu+ I nfinitiv, где роль инфинитива выполняют такие глаголы, как sehen , hören , fühlen , spüren , merken и т.д., напр.:

- Einfluss auf unser Leben ist überall zu spüren . – Его влияние на нашу жизнь ощущается повсюду.

Следует отметить, что в данных конструкциях в глаголах с отделяемыми приставками частица

Das Formular ist am Schalter abzugeben.

Таким образом, инфинитивные конструкции haben + zu + Infinitiv и sein + zu + Infinitiv являются синонимичными способами выражения модальности в немецком языке, являясь при этом оппозиционными друг к другу по грамматической категории залога.

1.2.2. Побудительная семантика конструкций с модальными глаголами sollen и müssen

Как известно модальные глаголы – это глаголы, которые выражают не действие или состояние, а отношение лица, выполняющего в предложении функцию подлежащего, к действию или состоянию, выраженному инфинитивом. Таким образом, модальный глагол в сочетании с инфинитивом образует в предложении составное глагольное сказуемое, где модальные глаголы выражают значение возможности, необходимости, вероятности, желательности и т. п. Основная функция модальных глаголов заключается в том, чтобы «модифицировать», изменить значение полнозначного глагола.

В системе немецких модальных глаголов сегодня функционирует шесть глаголов, которые можно условно разделить на три пары: wollen – mögen (желание), können – dürfen (возможность) и sollen – müssen (необходимость).

По общему правилу, как отмечает Крашенникова Е. А., модальные глаголы sollen – müssen используются, когда надо выразить обязанность: müssen – если люди сами на себя берут данную обязанность, напр.: в силу морали, чувства вины или обязанности, однако если эта обязанность исходит от другого лица, является инструкцией либо пунктом договора, то употребляется глагол sollen [Крашенникова 1953, 302].

[...]